Невозможной нежности ветер падает из темноты скал и черноты неба прямо в глаза. А на рассвете - отчаянная тонкость стоит изящным контуром гор перед глазами и не решается войти в них. В полдень - торжество неба застилает всё - и дрожащую цепочку вершин, и таящий в серебре свет. Глаза закрываются веками, которые набухли и налились тяжестью синевы. И не могут вынести столько высоты. Вечером - глубокие, гулкие и, как оказалось, такие близкие 3 горных массива манят, зовут к себе и приглашают тронуть себя взглядом.

Ведь они - рядом. А почему-то кажутся такими дальними и далёкими. И что такого в них? Величие. Это слово редко применимо к тому, что есть сейчас. Великое обычно в прошлом.

А они здесь. Три горных группы Кара-Дага, видные со стороны Коктебеля так ясно, чётко. За ними - целые книги легенд и скал, сюжетов и гор. И Сфинкс, и Город Мёртвых, и такой бешеной чистоты Маяк, что о-ох! Трепещущая юностью Хоба-Тепэ. Спокойной силы Лев, хранящий Золотые Ворота, налитые то ли горящим базальтом, то ли янтарным золотом, то ли густым ультрамарином. И смешной Пряничный Конь. И мно-огое другое. А со стороны Коктебеля (со страны Голубых Холмов) их трое - Кок-Кая, Святая и Сюрю-Кая - Голубая скала, Святая гора и Острая скала. Они сливаются в один изысканной красоты рисунок. И исчезают в странном мраке снова и снова. А ночью появляются под падающими звёздами.

И будто бы повторяют орфическую теогонию. Что Хронос и Хаос (они были ранее всех) породили чернокрылую Ночь и Тартар (мрак). И что Ночь разделила Хаос на три части - Гею, Понт и Уран. Ибо Кок-Кая - ни много, ни мало как вулканическая лава, вывернутая из себя самой. Ухваченный Геей хаос. Сюрю-Кая - коралловые рифы, рождённые в море - хаос, красиво упавший в Понт. Святая - будто бы хаос, какой властно втянул в себя Уран.

Греки подарили этому месту тело Асклепия, который похоронен на вершине горы Святая.

Христиане после увидели в Кок-Кая - прибежище тёмных сил, в Сюрю-Кая - богоматерь, в Святой - место святых, а над морем левее Кок-Кая - крестик, указующий на Иерусалим.

А я+. просто люблю Кара-Даг. И почти всё нарисовала тут, кроме небольшого участка в горах. И его мне не получится нарисовать только потому, что Кара-Даг - это заповедник Украинской Академии Наук. Туда не пускают художников. И администрации - всё равно, что ты там нарисовала или нет. Не помогают письма, писанные отделом культуры разных газет. И даже деньги не помогают. Низзя - слово очень тупое. Но весьма так действенное.

А может, дело не в глупости начальства. И Кара-Даг хочет оставить мне такое, что не надо выкладывать на бумагу. А лучше сохранить это в моих глазах навсегда. Пусть так и будет.